Помните, у Алексея Толстого: «Я знал одно семейство — всех их звали Буратино: отец — Буратино, мать — Буратино, дети — тоже Буратино»? Нечто подобное можно сказать и о донецких художниках Владимире Костине и Наталье Пархоменко, которые «заболели» творчеством благодаря родителям и «заразили» им свою дочь. С удивительной семьей корреспондент «Донбасса» встретился накануне их профессионального праздника (День художника Украины отмечается во второе воскресенье октября).
Хулиганский творческий порыв
В грозном 1942-м в семье скульптора Владимира Макаровича Костина и художницы Клавдии Пантелеймоновны Водопьяновой появился мальчик Володя. Дело было в Комсомольске-на-Амуре, где родители оказались по окончании Киевского художественного института.
— Мои способности проявились рано и довольно хулиганским способом, — усмехается в усы Владимир Владимирович. — Как-то родители ушли, оставив меня на попечении бабушки. Она уснула, а я, взяв карандаш, разрисовал в доме все стены. Когда папа с мамой вернулись и увидели эти «шедевры», сначала хотели устроить мне хорошенькую взбучку. Но потом отец присмотрелся к рисункам и сказал: «Его надо не ругать, а похвалить». В общем, поддержал творческий порыв… Еще у нас имелась книга «Третьяковская галерея» с потрясающими репродукциями картин. Особенно мне нравились грековская «Тачанка» — динамика, лошади, пулемет. А также рублевская «Троица». Было мне года три-четыре, а я над этими произведениями буквально «зависал».
В 1947 году семья приехала в родной Донецк (тогда Сталино). Владимир Макарович сделал в столице края памятник Артему, в Краматорске и Славянске — Ленину, в Горловке — забойщику Никите Изотову.
— У отца, который одно время возглавлял Товарищество художников, было, конечно, множество знакомых этой профессии, — вспоминает Костин. — Один из них, Михаил Константинович Поплавский, часто гостил у нас, собирая материалы для шахтерской тематики. Идет он рисовать — и я с ним, прихватив свои акварельки…
Владимир Владимирович закончил московскую художественную школу при институте им. Сурикова. Потом три с половиной года служил в ракетных войсках. Принимал участие в ряде всеукраинских выставок, представлял свои картины в столице России. Работает в реалистически-декоративной манере и в разных жанрах: портрет, пейзаж, натюрморт. Основная тема — Донбасс.
…Любуюсь причудливым абрикосом, чем-то напоминающим японскую сакуру. Кажется, даже запах ее — сладко-дурманящий — чувствую. А вот «Донецк утром». Кальмиус, многоэтажки, на заднем фоне — терриконы. На переднем — женщина что-то рисует, а мужчина прогуливается с ребенком.
— Это картина не простая, а биографическая, — объясняет Владимир Владимирович. — Гуляю с дочкой я, а работает моя супруга, Наталья.
И нарисовалась любовь
Она могла пойти и по другой стезе — окончила музыкальную школу по классу фортепиано. Но живопись оказалась сильнее. И неудивительно, ведь и родители Натальи — Иван Пархоменко и Ольга Черкасская — были художниками.
— Я родилась в Магадане, — рассказывает Наталья Ивановна, которая, как многие художницы, после замужества не меняла девичью фамилию. — В Донбассе оказалась в трехлетнем возрасте. Жили мы в Краматорске, где папа создал художественный музей, который начинался с обычной картинной галереи. Кстати, на доме, где проживала наша семья, даже открыли мемориальную доску.
Маленькая Наталка бегала в студию, которую организовал отец. Потом окончила Харьковское худучилище. «Помню, мы проходили практику в зоопарке. И нужно был рисовать животных в движении. Особенно хорошо всем удался белый мишка — вальяжный такой позер. А вот с обезьянами намаялись. Попробуй поймай их выкрутасы», — улыбается она.
В 1970-м познакомилась с будущим супругом:
— Наши семьи дружили, часто виделись на выставках. Но с Володей мы сблизились в Хосте (Сочи, Краснодарский край), где отдыхали по путевке во Всесоюзном доме творчества художников. Мы всюду таскали этюдники, экспериментировали, пробуя писать травой, соком из растений и ягод…. В общем, сошлись интересы. И нарисовалась любовь.
Поймать жизнь на полотно
— После рождения дочери я стала писать детские игрушки, — улыбается Наталья Ивановна, ряд полотен которой стали собственностью донецких музеев. — А вообще люблю цветы, пейзажи, натюрморты. Работала разными техниками, но нашла себя в пастели, с которой дружу уже около сорока лет.
Пастель (от лат. pasta — тесто) — этакие своеобразные толстенькие мелки. И нужно большое мастерство, чтобы сделать ими тонкие ножки у той же лошадки или стебельки цветов. Диву даешься, глядя на бледные в коробке мелочки и на то, каким они чудом становятся на картине! Яркая, сочная рябина — аж хочется отщипнуть. Лошадку погладить. А в небо или реку — ухнуться с головой. Хлеб, грибы, яблоки и прочее настолько живое, что аж слюнки текут…
— Как приходят темы и вдохновение?
— Всё надо прочувствовать, пропустить через себя, — объясняет Пархоменко. — Ничего мистического, но — своеобразное озарение. Иногда увидишь что-то такое, мимо чего не пройдешь. Россыпь ли цветов в изумрудной траве, золото пшеницы на поле, разноцветье листьев. Стараешься потом вернуться на то место и всё это поймать на полотно. Я ведь рисую только с натуры. Что-то, конечно, делаю по-своему, добавляю декора, иначе это будет не картина, а фотография…
Работа Пархоменко «Абрикосы цветут», которая находится в Донецком областном краеведческом музее, уже стала историей. Потому что ни деревьев, ни домиков у Кальмиуса, изображенных на ней, уже нет. На их месте высится гостиница «Виктория».
Кризис не подломил
Две творческие натуры замечательно уживаются. «Мы почти никогда не ссоримся, — отмечает Костин. — Ни по бытовым вещам, ни по работе. Я не понимаю, когда говорят: вот-де в семье актеров, художников или певцов неурядицы на почве ревности к профессиональному успеху второй половины. Успех одного из нас — это общая радость. Как можно завидовать человеку, если его любишь?».
Они перерисовали массу мест в Украине (Донбасс, Черниговщина, Днепропетровщина), захватили Подмосковье, Очаков. Картины этой удивительной семьи кочуют не только по просторам СНГ, но и за рубежом. К примеру, японцы купили у Костина работу на колхозную тематику — «Развоз кормов». «Сейчас очень популярны советские мотивы», — пожимает он плечами.
А одна из вещей Пархоменко — разлив воды, зеленый луг и белая лошадь — висит у нынешнего генерального конструктора туполевского КБ Александра Дондукова. «Я посмотрю — будто на природу вышел», — рассказывал он.
На выставке-конкурсе «Донецк и дончане», проходившей в областном художественном музее, творческая чета выставила три работы. Наталья Ивановна — урожайные «Дары земли», а Владимир Владимирович — солнечную девочку с мелками (картину «Творчество» навеяли конкурсы детского рисунка на асфальте) и «Подготовку к семейному торжеству». На последней он изобразил у роскошного фруктово-ягодного стола и окна, из которого открывается вид на Донецк, себя, жену и дочь. Эта картина, как стало известно на днях, получила одну из премий.
Пархоменко сейчас трудится над осенним натюрмортом, Костин — над циклом портретов художников и пейзажами, по ходу вынашивая задумку к Евро-2012.
— Кризис нас не подломил, — уверили они на прощанье. — Искусство часто лучше развивалось именно в сложные времена, выживая не благодаря, а вопреки…
И дочь — туда же!
Художественный дар проявился в той или иной мере почти у всех их родственников. У Костина брат — скульптор, сестра — искусствовед. У Пархоменко брат — график. Дочь Владимира Владимировича и Натальи Ивановны оказалась яблочком, которое упало рядом. Елена — художник декоративного искусства. Окончила донецкие худшколу и училище, Московский технологический институт. Преподает в донецком филиале Университета культуры Поплавского на кафедре дизайна. Участвовала во всеукраинских выставках. Самым сложным считает коллаж «Из глубины веков»: объемная выкладка, художественная вязка, множество бус, пуговиц, кусочков материала. Новый проект будет на морскую тему…